Ты — гордый орёл, с огромными крылами. Я бегу по небу за тобой, за облаками. Твоя верность я — лебединая; Я совсем не боюсь, я просто люблю тебя.
Ничего не надо, даже быть со мною рядом. Только никогда не ври, говори правду! Ведь твоя верность я — лебединая; Я совсем не боюсь, я просто люблю тебя.
Я когда-то скажу себе: «Хватит! Успокойся. Не надо. Остынь»; И сквозь бренную плоть прорастут мою травы — резеда да полынь. Я уйду на закате пылающим Солнцем, навернув горизонт. На груди нараспашку распятие, мать поставить свечу у икон. Небо смоет следы, и рассеется дым дождевою водою. Полевые цветы окропят на заре моё тело святою росою. И моё поле боя по пояс колосья укроют, златом допашут. О сожжённых мостах за спиною напомнят мне руки в копоти, в саже. И душа моя с ветра порывом вознесётся над городом в суть, Где деревья шумят над обрывом, под ивовым плачем покой обрету я. Но покуда тот день не наступит, сердце, сжав кулаки, будет биться — Суждено ему волею судеб, рождено оно вольною птицей. Ангел спустится с неба за мной, и с мечом за плечом станет справа. Есть, за что умереть, явно стоит, и это уж точно не деньги и слава. За глаза её, полные жизни, красоту земли той, что взрастила — Я пройду тропой от колыбели до креста над обведшей могилой.
Ты — гордый орёл, с огромными крылами. Я бегу по небу за тобой, за облаками. Твоя верность я — лебединая; Я совсем не боюсь, я просто люблю тебя.
Ничего не надо, даже быть со мною рядом. Только никогда не ври, говори правду! Ведь твоя верность я — лебединая; Я совсем не боюсь, я просто люблю тебя.
Я когда-то скажу себе: «Хватит», — все мы платим, но разную цену. И падёт Гладиатор в стенах Колизея, залив алой кровью арену — Под ликующий гул оголтелой толпы, обезумевшей зрелищем битвы; Он падёт на колени пред Богом, вопрошая прощения в молитве. Кулаки перетянут бинтами, словно свежеиспечённые раны. Он пришёл в себя в поисках силы, а нашёл же лишь боли изъяны. Разойдутся по швам его шрамы, те, что белыми нитками сшиты — Не подняться тому, кто не падал. Не охотник, кто падалью сытый. Рвётся бойкое сердце на волю, в груди ноет под пленом рубахи. С непокрытою я головою земле поклонюсь своей до самой плахи. Сорванный, как цветок на рассвете, вдоль полей, что не ведают края — Меня ветер подымет до неба с птицами перелётными в стае. Мы уходим под землю, цепляясь корнями за жизнь, и находим покой там. Хотя, вроде бы, звёзды так близко, что можно уже дотянутся рукой нам. Один в поле воином, там, где полно не скошенной нивы — Я вдохну полной грудью свободу, — и в тот самый миг стану счастливым.
Ты — гордый орёл, с огромными крылами. Я бегу по небу за тобой, за облаками. Твоя верность я — лебединая; Я совсем не боюсь, я просто люблю тебя. До последнего вздоха... Я с тобой до последнего вздоха! Ты — гордый орёл, с огромными крылами. Я бегу по небу за тобой, за облаками. Твоя верность я — лебединая; Я совсем не боюсь, я просто люблю тебя. Ничего не надо, даже быть со мною рядом. Только никогда не ври, говори правду! Ведь твоя верность я — лебединая; Я совсем не боюсь, я просто люблю тебя. До последнего вздоха... Я с тобой до последнего вздоха!