Олег родился при советах в захолустье Папа — Павел, мама — Елизавета, стало быть — русский Помнил садик, помнил сани, сверкала, как в зале люстра Летом – Адлер, запах школьных тетрадей, да пирогов капустных
И он был счастлив, хоть и в обшарпанном подъезде В третьем классе внезапно ушла мама по болезни Заунывно и истошно местный голосил оркестр Было больно так, что тошно, понял — кончилось детство
Папа любил Олега, ну правда пил и бил У папы звон бутылок каждый день и новые бабы Сын закончил школу кое-как, из последних сил И поступил как все в техникум на прораба
После армии женитьба на соседке Тане И нормально жить могли бы без боли там и страданий Все с детьми не получалось, Татьяна загуляла И любви цветы сломались, а судьбе казалось все мало
Олег запил, раз в неделю новый собутыльник И не кстати в драке дал хороший подзатыльник В смысле насмерть, будет время все взвесить Судья не матерь, не долго думал, да дал 10
Сколько есть в миру еще таких Олегов? Кто-то ходит под небом, покоится под снегом Не гони его, хлебом помоги или ночлегом Теплым чаем с беседой, с душевной негой
Сколько есть в миру еще таких Олегов? Кто-то ходит под небом, покоится под снегом Наши сердца точно камень или мы привыкли Избегать места, где бедолаги и горемыки
Олег на воле, вроде как с болячками и справкой, Но свободен К свояченице устроился в доставку Жил в общаге
Бати нет уж, хату промотали На морали продержался с месяц и опять на фляге И когда на Первомай труп нашли в старом парке Следаки не дураки, чего изобретать ковчег?
Кто в общаге той живет? Кто, — синяки да нарки Кто за мокрое мотал срок? Конечно же Олег После второй ходки уж было не до водки Весь побитый и потасканный, хоть накрывай щитом
Вокзалы, подработки, подвалы на высотке Он стал замызганным, но кротким городским бомжом Лет через 7, может больше, сейчас и не упомнишь На совсем перевезли доживать свое в Воронеж
Всегда приветливый, добрый, светился, был скромен Прожил месяц с чем-то, причастился, помер Сколько есть в миру еще таких Олегов? Кто-то ходит под небом, покоится под снегом
Не гони его, хлебом помоги или ночлегом Теплым чаем с беседой, с душевной негой Сколько есть в миру еще таких Олегов? Кто-то ходит под небом, покоится под снегом
Наши сердца точно камень или мы привыкли Избегать места, где бедолаги и горемыки Сколько есть в миру еще таких Олегов? Кто-то ходит под небом, покоится под снегом
Не гони его, хлебом помоги или ночлегом Теплым чаем с беседой, с душевной негой Сколько есть в миру еще таких Олегов? Кто-то ходит под небом, покоится под снегом
Наши сердца, точно камень, или мы привыкли места Где бедолаги и горемыки