Я когда-нибудь песню сложу непременно, Чтоб о жизни подумалось в ней современной. Не нужны этой песне красивые ноты, Я не буду в ней петь про айфон с позолотой. Там не будет ни яхт, ни мажора на бэхе, Ни девиц, что пищат о халявном успехе, Не пролезет в нее потребленье кипучее С его карточным домиком благополучия.
А о главном чтоб думать в минуты отчаяния, Хватит песне вполне тишины и молчания, Пусть там будет одна тишина и молчание, Пусть останется лишь тишина...
А по Неве баржа плывёт — волны катятся. Тот, кто мост не перейдёт — после хватится. Мысли в голову стучат переборами: То синицами летят, то воронами. За окошком двор стоит запорошенный: Где плохое - не поймешь, где - хорошее, Сахар сыплется в стакан, тает льдинками - Помешаю, помолчу над чаинками.
А ещё я бы фильм показал в кинозале О войне — в память тех, про кого не снимали. Не нужны будут мне вдохновенье и муза В моем фильме не будет героев и трусов. Там не будет сюжета, надрывных страданий, Режиссёра, актёров , эффектных баталий, Там никто с медсестрою любовь не закрутит, Там вообще ничего на экране не будет. Просто пусть в тишине, как бойцы после битвы, Будут плыть их имен бесконечные титры, Будут плыть их имен бесконечные титры,
Будут плыть…
А над Невским в вышине небо в просини, Разгулялись по земле краски осени. Разметелил листопад липы с кленами — Будто мысли невпопад невесёлые.
Мысли в голову стучат, бьются горлицей. Пробегусь-ка в Летний сад успокоиться, Полюбуюся дворцами-громадами, Пошатаюсь, помолчу пред оградами.
И потом, чтобы тему раскрыть в полной мере, Нарисую картину о Боге и Вере: Не нужны будут мне ни мольберты, ни кисти - Только белой бумаги трепещущий листик. Я не буду углем с либеральной подачи Рисовать у церквей лимузины и дачи, Так же, как купола с умилительной блажью - Пусть останутся в баночке с жёлтой гуашью. Я таланты свои в той картине урежу, Я простой белый лист в галерее повешу, Чтоб на голой стене композиция эта Стала чистой воды воплощением света…